...отечественные издательства в навыках применения двойных стандартов достигли немалых высот. Заявления о «плохих продажах» Гамильтона, Рейнольдса и некоторых других зарубежных лордов космооперы можно конечно принять на веру. Издательские дома всё-таки перебиваются не за счёт безвозмездных пожертвований и манны небесной, а существуют в суровой рыночной реальности. Продавать убыточные товары бессмысленно и вредно для баланса. Только, как говаривал герой анекдота, есть один нюанс. Если товар продается плохо вследствие отсутствия на него спроса – это в вину продавцу поставить сложно. А вот в случае, когда покупатель отказывается приобретать заведомо некачественное и даже бракованное изделие – уже следует говорить о нарушении его, потребителя, прав. Но тут парадокс. За торговлю просроченным продовольствием понятное дело предусмотрены самые суровые наказания. Технику, материалы и другие предметы быта с наличием дефекта можно хотя бы вернуть обратно в магазин. А что делать с похабным переводом книги? Ответ книготорговца на: «Корректор – профан, а переводчик – бездарь. Верните деньги!» не хочется даже представлять. На законодательное регулирования таких споров надежды пока нет. Причем даже на иностранное. Не сказать, чтобы перевод «Пришествия ночи» совсем уж плох, нет. Непонятно другое, почему иную переводную литературу, продающуюся за рубежом в разы хуже, переводят на пару порядков лучше? Впрочем, вопрос скорее риторичен. Равно как и ответ на него...

...то, что в первой книге было названо энергетическим вирусом в «Консолидации» стремительно распространяется по всем обжитым мирам Конфедерации. Поток событий здесь, даже по уплотнённым стандартам Гамильтона, подобен экспоненте снежной лавины. А их плотность на квадратный сантиметр способна превысить самые смелые предположения. Автор продолжает оперировать громадными пластами действующих лиц и сюжетных линий с напускной небрежностью жонглёра-профессионала. Даже спустившие рукава переводчики уже понемногу и поневоле проникаются значительностью трилогии, вследствие чего размеренная монолитность русского издания «Пришествия ночи» приближается к своему британскому источнику. И, хотя чудовищные химеры вроде: «двухсотпятидесятитысячекилометрового орбитального пояса» всё ещё встречаются, читать «Нейтронного алхимика» – одно из редчайших удовольствий. Это как наслаждаться заслуженным субботним отдыхом. Когда скованный лёгким, незаметным напряжением вечер конца рабочей недели уже оказался позади. А его остатки вытесняются из памяти приятными и невесомыми ночными сновидениями. И мысль о том, что вслед за этим выходным, ожидает ещё целое ленивое воскресение, отдаётся в сознании приятной щекоткой. У такого благоденствия всего один недостаток – оно имеет неприятнейшую особенность к скоротечному окончанию. В данном случае наслаждение ограничено обширными с виду и кратчайшими в своей увлекательности шестью сотнями страниц...